Молитва палата унылая пора

Александр Пушкин — Отцы пустынники и жены непорочны: Стих

Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.

Анализ стихотворения «Отцы пустынники и жены непорочны» Пушкина

Стихотворение А.С. Пушкина «Отцы пустынники и жены непорочны…» было написано поэтом в 1836 года, датировано 22 июля. Лирический настрой в творениях последних лет жизни разжигает интерес читателя к осознанию всего жизненного и творческого пути поэта. В стихах этого времени прослеживаются мотивы смерти, что наталкивает на мысль о предчувствии трагедии. Для стихотворений этого времени характерны оборванные фразы и шетистопный ямб, непривычный для предшествующих творений Пушкина, написанные четырехстопным ямбом.

Жанр творения

«Отцы пустынники и жены непорочны…» относится к духовной лирике. Направление стихотворения трудно определить. В нем автор раскрывает свой внутренний мир, а это характерно для романтизма. Но, в то же время, в произведении присутствует точность в деталях и осознание своих грехов и покаяния в них. Это говорит о том, что автор – реалист.

Тема и основная мысль

Композиция произведения складывается из четырех строф и двух предложений, отличающихся по длине. По смыслу стих делится на 2 примерно одинаковые части: в первой 9, во второй 7 строчек.

В первой строфе Пушкин рассказывает о том, что отцы и жены слагали обращения к Всевышнему в виде молитв. Во второй строфе автор среди разнообразия молитв выделяет молитву покаяния. В последних двух строфах Пушкин практически дословно перепевает молитву пустынника IV века Ефрема Сирина.

Примечание. Молитва с давних времен поется во время Великого поста и относится к покаянным.

Основная тема стихотворения «Отцы пустынники и жены непорочны…» — значимость искренней молитвы покаяния. Главная мысль, которую хотел передать Александр Сергеевич, заключается в том, что человек, пройдя через страдания и покаявшись в своих грехах, обретает благодать и для него становятся явными отличия добра и зла, которые ранее были невидимы.

Рифма, размер и язык стихотворения

Стихотворение написано шестистопым ямбом, что не совсем характерно для творений Пушкина. Однако подобный размер более напевной и способен лучше передать церковный речитатив. В стихе присутствуют мужские и женские рифмы, рифмовка парная.

Стих написан с применением церковных славянизмов и отдельных слов, которые относятся к православию: смирение, целомудрие , терпение, отцы пустынники, жены непорочны, Великий пост, Владыко, уста, возлетать, падший и т.д.

Содержатся также устоявшиеся церковные словосочетания – жены непорочны, праздность унылая. Присутствуют эпитеты и метафоры.

Сила творения «Отцы пустынники и жены непорочны…» заключается в силе духа покаяния.

Отцы пустынники и жены непорочны…

Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;

Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста

И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.

Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.

Православный Церковный календарь

Календарь на год ►

О календаре

Богослужения

Посты

Библейские чтения

Праздники

Календарь
венчаний

Дни особого поминовения усопших 2019

Дни поминовения новопреставленных

Подписка

« Во дни печальные Великого Поста . » (Ефрем Сирин и Александр Пушкин)

Сре­ди мно­же­ства про­ник­но­вен­ных ве­ли­ко­пост­ных мо­литв и пес­но­пе­ний осо­бен­но вы­де­ля­ет­ся од­на, сум­ми­ру­ю­щая в се­бе глав­ные ве­хи на пу­тях ду­хов­но­го вос­хож­де­ния. Она при­над­ле­жит во­сточ­но­му­ от­цу Церк­ви св. Еф­ре­му Си­ри­ну (ок. 306–373 гг.), за­слу­жив­ше­го у совре­мен­ни­ков по­чет­ное про­зви­ще «си­рий­ско­го про­ро­ка». На­пи­сан­ная в ори­ги­на­ле (на си­рийс­ком язы­ке) сти­ха­ми, эта мо­лит­ва, из­вест­ная как «Мо­лит­ва пре­по­доб­но­го Еф­ре­ма Си­ри­на», зву­чит в на­ших хра­мах в рит­ми­зи­ро­ван­ном сла­вян­ском про­за­и­че­ском пе­ре­во­де. Тво­рит­ся она с вы­со­кой ве­ли­ко­пост­ной тор­же­ствен­но­стью.

В опре­де­лен­ные мо­мен­ты бо­го­слу­же­ния свя­щен­ник вы­хо­дит из ал­та­ря и, стоя на ам­воне, ли­цом к Цар­ским вра­там, гром­ко про­из­но­сит три её про­ше­ния, со­про­вож­дая каж­дое из них зем­ным по­кло­ном. Под­няв­шись, он со­вер­ша­ет две­на­дцать по­ясных (ма­лых) по­кло­нов, каж­дый со сло­ва­ми «Боже, очи­сти мя греш­но­го». По окон­ча­нии их, вы­пря­мив­шись, гром­ко про­из­но­сит мо­лит­ву св. Еф­ре­ма пол­но­стью, все три про­ше­ния од­но за дру­гим, без пе­ре­ры­ва, и тво­рит ещё один зем­ной по­клон, по­сле че­го мол­ча ухо­дит в ал­тарь. Вслед за свя­щен­ни­ком, под­ра­жая ему, по­кло­ны со­вер­ша­ют и все мо­ля­щи­е­ся в хра­ме.

Чте­ние мо­лит­вы Еф­ре­ма Си­ри­на на­чи­на­ет­ся, со­глас­но Уста­ву, со сре­ды Сыр­ной сед­ми­цы (мас­ле­ни­цы) и за­кан­чи­ва­ет­ся в Страст­ную Сре­ду. Ис­клю­чи­тель­ная важ­ность мо­лит­вы за­фик­си­ро­ва­на её бо­го­слу­жеб­ным ста­ту­сом: не яв­ля­ясь осо­бой иерей­ской мо­лит­вой (как мо­лит­вы ев­ха­ри­сти­че­ские или све­тиль­нич­ные), мо­лит­ва Еф­ре­ма Си­ри­на не мо­жет со­вер­шать­ся ни чте­цом (ана­гностом), ни да­же дья­ко­ном (ко­то­ро­му доз­во­ля­ет­ся бо­го­слу­жеб­ное чте­ние Еван­ге­лия!), но лишь свя­щен­ни­ком. «Устав под­вер­га­ет ве­ли­кой от­вет­ствен­но­сти пред Бо­гом и су­дом Церк­ви как свя­щен­ни­ка, ес­ли он без долж­но­го вни­ма­ния чи­та­ет мо­лит­ву и небреж­но со­вер­ша­ет по­кло­ны, так и всех пра­во­слав­ных, ес­ли они со­вер­ша­ют по­кло­ны с бес­тол­ко­вой то­роп­ли­во­стью, не вслу­ши­ва­ясь в сло­ва мо­лит­вы и не под­ра­жая свя­щен­ни­ку» [1] . Про­чтем её вме­сте.

«Гос­по­ди и Вла­ды­ко жи­во­та (жи­тия) мо­е­го! Дух празд­но­сти, уны­ния, лю­бо­на­ча­лия и празд­но­сло­вия не даждь ми.

Дух же це­ло­муд­рия, сми­рен­но­муд­рия, тер­пе­ния и люб­ви даруй ми, ра­бу Тво­е­му.

Ей, Гос­по­ди Ца­рю, да­руй ми зре­ти моя пре­гре­ше­ния, и не осуж­да­ти бра­та мо­е­го, яко бла­го­сло­вен еси во ве­ки ве­ков. Аминь.» [2]

В 1836 го­ду один пе­тер­бург­ский при­хо­жа­нин дал пе­ре­ло­же­ние этой глу­бо­кой и про­ник­но­вен­ной мо­лит­вы в алек­сан­дрий­ских сти­хах, от­ли­ча­ю­щих­ся боль­шой смыс­ло­вой точ­но­стью (для на­гляд­но­сти, вы­де­ле­ны в его из­вест­ном сти­хо­тво­ре­нии кур­си­вом).

«От­цы пу­стын­ни­ки и же­ны непо­роч­ны,
Чтоб серд­цем воз­ле­тать во об­ла­сти за­оч­ны,
Чтоб укреп­лять его средь доль­них бурь и битв,
Сло­жи­ли мно­же­ство бо­же­ствен­ных мо­литв;
Но ни од­на из них ме­ня не уми­ля­ет,
Как та, ко­то­рую свя­щен­ник по­вто­ря­ет
Во дни пе­чаль­ные Ве­ли­ко­го по­ста;
Всех ча­ще мне она при­хо­дит на уста
И пад­ше­го кре­пит неве­до­мою си­лой:
Вла­ды­ко дней мо­их! Дух празд­но­сти уны­лой,
Лю­бо­на­ча­лия, змеи со­кры­той сей,
И празд­но­сло­вия не дай ду­ше мо­ей.
Но дай мне зреть мои, о Бо­же, пре­гре­ше­нья,
Да брат мой от ме­ня не при­мет осуж­де­нья,
И дух сми­ре­ния, тер­пе­ния, люб­ви
И це­ло­муд­рия мне в серд­це ожи­ви.»

Вы уже до­га­да­лись, что «та­ин­ствен­ный при­хо­жа­нин», вни­ма­ю­щий сло­вам ве­ли­кой мо­лит­вы, – Алек­сандр Сер­ге­е­вич Пуш­кин. Нам пред­став­ля­ет­ся в выс­шей сте­пе­ни при­ме­ча­тель­ным, что эти толь­ко что про­зву­чав­шие стро­ки бы­ли на­пи­са­ны им ле­том, 22 июля 1836 го­да, спу­стя по­чти че­ты­ре ме­ся­ца по окон­ча­нии Ве­ли­ко­го по­ста (Пас­ха в тот год при­хо­ди­лась на 29 мар­та). Это зна­чит, что дав­но от­зву­чав­шая в хра­мах мо­лит­ва зву­ча­ла в его серд­це непре­стан­но.

Сти­хо­тво­ре­ние «От­цы пу­стын­ни­ки. » вхо­дит в неза­вер­шен­ный «Ка­мен­но­ост­ров­ский цикл», сви­де­тель­ству­ю­щий о ду­хов­ном са­мо­углуб­ле­нии по­эта, ви­ди­мо, пред­чув­ство­вав­ше­го, что ско­ро ему суж­де­но пред­стать пред Су­ди­ёй вся­че­ских. От­сю­да и ве­ли­ко­пост­ные – по­ка­ян­ные и про­щаль­ные – мо­ти­вы. И дей­стви­тель­но, услы­шать на зем­ле мо­лит­ву Еф­ре­ма Си­ри­на в Ве­ли­ком по­сту сле­ду­ю­ще­го го­да, «ра­бу Бо­жию Алек­сан­дру» уже не до­ве­лось. Пас­ха 1837 го­да бы­ла позд­няя, 18 ап­ре­ля (по юли­ан­ско­му ка­лен­да­рю), и Пост на­чи­нал­ся 1 мар­та, а сре­да Сыр­ной сед­ми­цы, ко­гда впер­вые зву­чит в пра­во­слав­ных церк­вах эта мо­лит­ва, при­хо­ди­лась на 24 фев­ра­ля. Ро­ко­вой вы­стрел у Чер­ной реч­ки гул­ко гро­мых­нул в мо­роз­ном воз­ду­хе че­тырь­мя неде­ля­ми ра­нее.

По зна­ме­на­тель­но­му сов­па­де­нию, А. С. Пуш­кин умер на дру­гой день по­сле па­мя­ти свя­то­го Еф­ре­ма Си­ри­на, со­вер­шае­мой Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью 28 ян­ва­ря по Юли­ан­ско­му ка­лен­да­рю. В XX и XXI сто­ле­ти­ях оба этих со­бы­тия – при пе­ре­во­де их на но­вый ка­лен­дар­ный стиль – сов­па­да­ют и вос­по­ми­на­ют­ся на­ми од­новре­мен­но – 10 фев­ра­ля.

Вспом­ним се­го­дня об этих двух по­этах. В чем-то они диа­мет­раль­но про­ти­во­по­лож­ны, но то, что их на­все­гда со­еди­ни­ло, – вряд ли мож­но на­звать слу­чай­но­стью.

[1] Бул­га­ков С. В. На­столь­ная кни­га для свя­щен­но-цер­ков­но-слу­жи­те­лей. Часть I. М., 1993, с. 555.

[2] По­дроб­нее об этой мо­лит­ве см.: Уша­ков Н. По­ка­ян­ная мо­лит­ва пре­по­доб­но­го Еф­ре­ма Си­ри­на и чер­ты его жиз­ни. М., 1905; а так­же: Де­ни­сов Л. Жизнь и тво­ре­ния св. Еф­ре­ма Си­ри­на, про­по­вед­ни­ка по­ка­я­ния. С при­ло­же­ни­ем его пред­смерт­но­го за­ве­ща­ния, по­ка­ян­ной мо­лит­вы и уве­ща­ний к по­ка­я­нию, из­вле­чен­ных из «Гим­нов о по­ка­я­нии». М., 1897.

Оценка с духовной точки зрения стихотворения А.С. Пушкина на молитву св. Ефрема Сирина — иер. Иов (Гумеров)

Стихотворение Отцы пустынники и жены непорочны написано А.Пушкиным за полгода до гибели. Это было время духовного зрелости и просветления поэта:

Я возмужал среди печальных бурь,

И дней моих поток, так долго мутный,

Теперь утих дремотою минутной

И отразил небесную лазурь.

Надолго ли. а кажется прошли

Дни мрачных бурь, дни горьких искушений.

В стихотворении Отцы пустынники выразился личный опыт переживания поэтом молитвы преподобного Ефрема Сирина. Она умиляет его и падшего крепит неведомою силой. Чаще всех других молитв она приходит на уста. Признание это весьма значимо, поскольку стихотворение написано 22 июля через четыре месяца после того, как закончился Великий пост. Последний раз в храме в 1836 году она произносилась 25 марта в Великую среду за Литургией Преждеосвященных Даров. Молитва А.Пушкина Владыко дней моих, которая составляет основную часть стихотворения, в целом представляет точную поэтическую обработку великопостной молитвы:Господи и Владыко Живота моего. Однако А.Пушкин внес определенные изменения. У преподобного Ефрема Сирина десять прошений, а в стихотворении их девять. А.Пушкин два различных греха (праздность и уныние) соединил в один: дух праздности унылой. В результате нравственно-аскетический смысл сузился. Св. Ефрем Сирин просит Господа сохранить его от мрачного духа уныния, последствием которого может быть губительное отчаяние. У А.Пушкина слово уныние используется лишь для образования эпитета праздности унылой. Опытно известно, что не всякая праздность сопровождается унынием. Оно приходит потом, как некое мучительное исчадие. Сам поэт с впечатляющей силой выразил это в Элегии:

Безумных лет угасшее веселье

Мне тяжело, как смутное похмелье.

Но, как вино – печаль минувших дней

В моей душе чем старе, тем сильней.

Мой путь уныл. Сулит мне труд и горе

Грядущего волнуемое море.

А.Пушкин в своей поэтической молитве, прося Господа избавить его отлюбоначалия, прибавил: змеи сокрытой сей. Изумляет точность метафоры. Страсть к любоначалию есть внешнее проявление гордости, которая у большинства людей бывает тайной, скрываясь подобно змее. Страстьлюбоначалия принимает личину заботы и попечения о других. Отсюда желание наставлять, учить, давать советы. Человек даже не замечает, что вместо мира и любви в отношениях между людьми он вносит болезненную напряженность, которая неизбежно кончается враждой.

Поэтическая молитва А.Пушкина существенно уступает великопостной молитве в композиционно-ритмическом отношении. У св. Ефрема Сирина четкая и выразительная последовательность прошений избавить его опасных и гибельных страстей завершается столь же сильной и решительной мольбой:Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего. У А.Пушкина решительный тон первых четырех прошений внезапно сменяется пассивным обращением: Да брат мой от меня не примет осужденья. Необходимо отметить еще одну непоследовательность в стихотворении. Одни духовные дарования поэт просит Господа подать ему, а другие (дух смирения, терпения, любви и целомудрия) просит оживить, что предполагает обладание ими в прошлом при отсутствии других, которые он просит ему дать. Однако святые отцы-аскеты учат, что человек не может стяжать только часть добродетелей. Обладание одной из них не возможно без другой: все добродетели между собою связаны, как звенья в духовной цепи, одна от другой зависит: молитва от любви, любовь от радости, радость от кротости, кротость от смирения, смирение от служения, служение от надежды, надежда от веры, вера от послушания, послушание от простоты(Преп. Макарий Великий. Духовные беседы. Бес.40).

Насколько глубоким и устойчивым было духовное состояние А.Пушкина, запечатленное в стихотворении Отцы пустынники и жены непорочны, можно судить по другим его произведениям этого времени. В издаваемом им журнале Современник он опубликовал в 1836 году (кн.3) рецензию на книгу поэта и драматурга Сильвио Пеллико (1789–1854) Об обязанностях человека. Заметка эта свидетельствует о светлой христианской настроенности поэта: «Есть книга, коей каждое слово истолковано, объяснено, проповедано во всех концах земли, применено ко всевозможным обстоятельствам жизни и происшествиям мира; из коей нельзя повторить ни единого выражения, которого не знали бы все наизусть, которое не было бы уже пословицею народов; она не заключает уже для нас ничего неизвестного; но книга сия называется Евангелием, – и такова ее вечно новая прелесть, что если мы, пресыщенные миром или удрученные унынием, случайно откроем ее, то уже не в силах противиться ее сладостному увлечению и погружаемся духом в ее Божественное красноречие… Сильвио Пеллико десять лет провел в разных темницах и, получа свободу, издал свои записки. Изумление было всеобщее: ждали жалоб, напитанных горечью, – прочли умилительные размышления, исполненные ясного спокойствия, любви и доброжелательства» (ПСС, Л., 1978, т.VII, с. 322-23).

Молитва палата унылая пора

Осень. Обсыпается весь наш бедный сад,
Листья пожелтелые по ветру летят;
Лишь вдали красуются, там, на дне долин,
Кисти ярко-красные вянущих рябин.

А. К. Толстой

***

Льёт дождь, холодный, точно лёд.
Кружатся листья по полянам,
И гуси длинным караваном
Над лесом держат перелёт.

И. А. Бунин

Унылая пора! Очей очарованье!

Унылая пора! Очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса.
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса,
В их сенях ветра шум и свежее дыханье,
И мглой волнистою покрыты небеса,
И редкий солнца луч, и первые морозы,
И отдаленные седой зимы угрозы.

А. Пушкин

Осенняя песенка

Миновало лето,
Осень наступила.
На полях и в рощах
Пусто и уныло.

Птички улетели,
Стали дни короче,
Солнышка не видно,
Тёмны, тёмны ночи.

А. Плещеев

Миновало лето,
Солнце из-за туч
С ласковым приветом
Не бросает луч;
Листья облетели
Средь осенних вьюг,
Птички улетели
На далёкий юг;
На дворе, и в поле,
И в глуши лесов
Не слыхать их боле
Звонких голосов.

Спиридон Дрожжин

Осенний вечер

Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть:
Зловещий блеск и пестрота дерёв,
Багряных листьев томный, лёгкий шелест,
Туманная и тихая лазурь
Над грустно-сиротеющей землёю,
И, как предчувствие сходящих бурь,
Порывистый и ясный ветр порою,
Ущерб, изнеможенье — и на всём
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовём
Божественной стыдливостью страданья.

Ф. Тютчев

Осень

Осень наступила,
Высохли цветы,
И глядят уныло
Голые кусты.

Вянет и желтеет
Травка на лугах,
Только зеленеет
Озимь на полях.

Туча небо кроет,
Солнце не блестит,
Ветер в поле воет,
Дождик моросит..

Зашумели воды
Быстрого ручья,
Птички улетели
В теплые края.

Алексей Плещеев

Весёлая осень

Щебетанье воробьёв,
Тонкий свист синиц.
За громадой облаков
Больше нет зарниц.

Громы умерли на дне
Голубых небес.
Весь в пурпуровом огне
Золотистый лес.

Ветер быстрый пробежал,
Колыхнул парчу.
Цвет рябины алым стал,
Песнь поёт лучу.

В грёзе красочной я длю
Звонкую струну.
Осень, я тебя люблю,
Так же, как Весну.

К. Д. Бальмонт

Осень

Падают, падают листья,
В нашем саду листопад…
Желтые, красные листья
По ветру вьются, летят.
Птицы на юг улетают,
Гуси, грачи, журавли.
Вот уж последняя стая
Крыльями машет вдали.
В руки возьмем по корзинке,
В лес за грибами пойдем,
Пахнут пеньки и тропинки
Вкусным осеннним грибом.

Н. Ивенсен

Осень

Поспевает брусника,
Стали дни холоднее,
И от птичьего крика
В сердце стало грустнее.

Стаи птиц улетают
Прочь, за синее море.
Все деревья блистают
В разноцветном уборе.

Солнце реже смеется,
Нет в цветах благовонья.
Скоро Осень проснется
И заплачет спросонья.

К. Бальмонт

Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора —
Весь день стоит как бы хрустальный,
И лучезарны вечера.

Где бодрый серп гулял и падал колос,
Теперь уж пусто всё — простор везде, —
Лишь паутины тонкий волос
Блестит на праздной борозде.

Пустеет воздух, птиц не слышно боле,
Но далеко ещё до первых зимних бурь —
И льётся чистая и тёплая лазурь
На отдыхающее поле.

Ф.Тютчев

Уж небо осенью дышало,
Уж реже солнышко блистало,
Короче становился день,
Лесов таинственная сень
С печальным шумом обнажалась,
Ложился на поля туман,
Гусей крикливых караван
Тянулся к югу: приближалась
Довольно скучная пора;
Стоял ноябрь уж у двора.

А. Пушкин
(Из романа «Евгений Онегин )

Перед дождём

Заунывный ветер гонит
Стаю туч на край небес,
Ель надломленная стонет,
Глухо шепчет тёмный лес.

На ручей, рябой и пёстрый,
За листком летит листок,
И струёй сухой и острой
Набегает холодок.

Полумрак на всё ложится;
Налетев со всех сторон,
С криком в воздухе кружится
Стая галок и ворон.

Над проезжей таратайкой
Спущен верх, перёд закрыт;
И «пошел!» — привстав с нагайкой,
Ямщику жандарм кричит.

Н. Некрасов

Славная осень! Здоровый, ядрёный
Воздух усталые силы бодрит;
Лёд не окрепший на речке студёной,
Словно как тающий сахар, лежит;

Около леса, как в мягкой постели,
Выспаться можно — покой и простор! —
Листья поблекнуть ещё не успели,
Жёлты и свежи лежат, как ковёр.

Славная осень! Морозные ночи,
Ясные, тихие дни.
Нет безобразья в природе! И кочи,
И моховые болота, и пни —

Всё хорошо под сиянием лунным,
Всюду родимую Русь узнаю.
Быстро лечу я по рельсам чугунным,
Думаю думу свою.

Н. Некрасов

Осень

Ласточки пропали,
А вчера зарёй
Всё грачи летали
Да как сеть мелькали
Вон над той горой.

С вечера всё спится,
На дворе темно.
Лист сухой валится,
Ночью ветер злится
Да стучит в окно.

Лучше б снег да вьюгу
Встретить грудью рад!
Словно как с испугу
Раскричавшись, к югу
Журавли летят.

Выйдешь — поневоле,
Тяжело — хоть плачь!
Смотришь — через поле
Перекати-поле
Прыгает, как мяч.

Отговорила роща золотая
Берёзовым, весёлым языком,
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше ни о ком.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник —
Пройдёт, зайдёт и вновь покинет дом.
О всех ушедших грезит конопляник
С широким месяцем над голубым прудом.

Стою один среди равнины голой,
А журавлей относит ветер в даль,
Я полон дум о юности весёлой,
Но ничего в прошедшем мне не жаль.

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,
Не жаль души сиреневую цветь.
В саду горит костёр рябины красной,
Но никого не может он согреть.

Не обгорят рябиновые кисти,
От желтизны не пропадёт трава,
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова.

И если время, ветром разметая,
Сгребёт их все в один ненужный ком.
Скажите так. что роща золотая
Отговорила милым языком.

С. Есенин

Нивы сжаты, рощи голы,
От воды туман и сырость.
Колесом за сини горы
Солнце тихое скатилось.

Дремлет взрытая дорога.
Ей сегодня примечталось,
Что совсем-совсем немного
Ждать зимы седой осталось.

Ах, и сам я в чаще звонкой
Увидал вчера в тумане:
Рыжий месяц жеребёнком
Запрягался в наши сани.

С. Есенин

Задрожали листы, облетая,
Тучи неба закрыли красу,
С поля буря, ворвавшися, злая
Рвёт и мечет и воет в лесу.

Только ты, моя милая птичка,
В тёплом гнёздышке еле видна,
Светлогруда, легка, невеличка,
Не запугана бурей одна.

И грохочет громов перекличка,
И шумящая мгла так черна.
Только ты, моя милая птичка,
В тёплом гнёздышке еле видна!

А. Фет

Жёлтый лист за листом
Опадает с ветвей;
С неба солнце кругом
Стало греть холодней.
По раздольным полям
Буйный ветер шумит,
Осень тёмная к нам
Чёрной птицей летит.

Спиридон Дрожжин

Скучная картина!
Тучи без конца,
Дождик так и льется,
Лужи у крыльца.
Чахлая рябина
Мокнет под окном,
Смотрит деревушка
Сереньким пятном.
Что ты рано в гости,
Осень, к нам пришла?
Еще просит сердце
Света и тепла.

А. Плещеев (отрывок)

Обвеян вещею дремотой,
Полураздетый лес грустит.
Из летних листьев разве сотый,
Блестя осенней позолотой,
Ещё на ветви шелестит.

Гляжу с участьем умилённым,
Когда, пробившись из-за туч,
Вдруг по деревьям испещрённым,
С их ветхим листьем изнурённым,
Молниевидный брызнет луч.

Как увядающее мило!
Какая прелесть в нём для нас,
Когда, что так цвело и жило,
Теперь, так немощно и хило,
В последний улыбнётся раз.

Ф. Тютчев

Кокетничает осень с нами!
Красавица на западе своём
Последней ласкою, последними дарами
Приманивает нас нежнее с каждым днём.

Всё в ней мне нравится: и пестрота наряда,
И бархат, и парча, и золота струя,
И яхонт, и янтарь, и гроздья винограда,
Которыми она обвешала себя.

И тем дороже мне, чем ближе их утрата,
Ещё душистее цветы её венка,
И в светлом зареве прекрасного заката
Сил угасающих и нега и тоска.

Пётр Вяземский

Осень

Кроет уж лист золотой
Влажную землю в лесу.
Смело топчу я ногой
Вешнюю леса красу.

С холоду щёки горят;
Любо в лесу мне бежать,
Слышать, как сучья трещат,
Листья ногой загребать!

Нет мне здесь прежних утех!
Лес с себя тайну совлёк:
Сорван последний орех,
Свянул последний цветок;

Мох не приподнят, не взрыт
Грудой кудрявых груздей;
Около пня не висит
Пурпур брусничных кистей.

Долго на листьях лежит
Ночи мороз, и сквозь лес
Холодно как-то глядит
Ясность прозрачных небес.

Листья шумят под ногой;
Смерть стелет жатву свою.
Только я весел душой
И, как безумный, пою!

Знаю, недаром средь мхов
Ранний подснежник я рвал;
Вплоть до осенних цветов
Каждый цветок я встречал.

Что им сказала душа,
Что ей сказали они —
Вспомню я, счастьем дыша,
В зимние ночи и дни!

Листья шумят под ногой.
Смерть стелет жатву свою!
Только я весел душой —
И, как безумный, пою!

А. Майков

Листопад
(отрывок)

Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Весёлой, пёстрою стеной
Стоит над светлою поляной.
Берёзы жёлтою резьбой
Блестят в лазури голубой,
Как вышки, ёлочки темнеют,
А между клёнами синеют
То там, то здесь в листве сквозной
Просветы в небо, что оконца.
Лес пахнет дубом и сосной,
За лето высох он от солнца,
И Осень тихою вдовой
Вступает в пёстрый терем свой.

Сегодня на пустой поляне,
Среди широкого двора,
Воздушной паутины ткани
Блестят, как сеть из серебра.
Сегодня целый день играет
В дворе последний мотылёк
И, точно белый лепесток,
На паутине замирает,
Пригретый солнечным теплом;
Сегодня так светло кругом,
Такое мертвое молчанье
В лесу и в синей вышине,
Что можно в этой тишине
Расслышать листика шуршанье.
Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Стоит над солнечной поляной,
Заворожённый тишиной.
Заквохчет дрозд, перелетая
Среди подседа, где густая
Листва янтарный отблеск льёт;
Играя, в небе промелькнёт
Скворцов рассыпанная стая —
И снова все кругом замрёт.

Последние мгновенья счастья!
Уж знает Осень, что такой
Глубокий и немой покой —
Предвестник долгого ненастья.

И. Бунин

Как жаль, что розы отцветают!
Цветов всё меньше по садам,
Уж дни заметно убывают,
И звезды ярче по ночам.

Жасмин отцвёл, сирень увяла,
Давно нет ландышей нигде,
Один шиповник запоздалый
Ещё алеет кое-где.
Уж сено убрано; долины
Лиловым вереском полны;
Уж спеют ягоды рябины,
Уж листья жёлтые видны.

Мы и заметить не успели,
Как осень скучная пришла,
Как пронеслися те недели
Весны, и солнца, и тепла,
Как миновало наше лето,
А с ним и все его цветы,
И всё благоуханье это,
Весь этот праздник красоты!

К. Р. (Константин Романов)

Посмотри, как день прекрасен.

Посмотри, как день прекрасен,
И как ясен небосклон,
Как горит под солнцем ясень,
Без огня пылает клён.
И кружится над поляной,
Как жар-птица, лист багряный.
И багряны, как рубины,
Рдеют ягоды рябины
В ожидании гостей —
Красногрудых снегирей…
А на взгорке, в рыжих лисьях,
Словно в пышных шубах лисьих,
Величавые дубы
С грустью смотрят на грибы —
Старые и малые
Сыроежки алые
И пурпурный мухомор
Посреди кротовых нор…
День меж тем к концу подходит,
В красный терем спать уходит
Солнце красное с небес…
Гаснут листья.
Меркнет лес.

Какие чувства вызывает стихотворение Пушкина Унылая пора! Очей очарованье!?

Задание по литературе для 4 класса Какие чувства вызывает у тебя стихотворение Пушкина «Унылая пора! Очей очарованье. «?

Если прочитать только отрывок стихотворения Пушкина «Осень», который начинается со слов «Унылая пора», то он вызывает странные чувства. С одной стороны автор признается в нем в своей страстной любви к осени, описывает красоту этого времени года, но с другой стороны данный отрывок рождает у читателя чувство грусти. Это чувство возникает от использования поэтом таких слов как Увядание, пусть и пышное, Редкий луч, Угрозы.

Читая это стихотворение мы не столько радуемся красотам осени, сколько боимся скорого прихода зимы.

Однако если взять целиком стихотворение «Осень», то оно написано с тем тонким пушкинским юмором, который вызывает чувства сродни улыбки взрослого проказам ребенка.

Анализ стихотворения А. С. Пушкина «Унылая пора, очей очарованье»

А. С. Пушкин «Унылая пора, очей очарованье» (Отрывок)

Унылая пора! Очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса —
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса,
В их сенях ветра шум и свежее дыханье,
И мглой волнистою покрыты небеса,
И редкий солнца луч, и первые морозы,
И отдаленные седой зимы угрозы.

Анализ стихотворения А. С. Пушкина «Унылая пора, очей очарованье»

Золотая пора года поражает своей красотой, поэтичностью. Период, когда природа ярко и торжественно прощается с летом, теплом, зеленью, готовится к зимнему сну. Желтая, красная листва украшает деревьев, а осыпаясь ложится пестрым ковром под ноги. Межсезонье на протяжении столетий вдохновляло художников, поэтов, композиторов, драматургов.

Пушкина всегда привлекала осень своим очарованием. Он любил это время больше всех других, о чем неустанно писал как в прозе, так и в стихах. В стихотворении «Унылая пора, очей очарованье» Александр Сергеевич рассуждает о временах года и приходит к выводу, что конец октября для него идеален по всем параметрам.

Он не любит весну, воспетую многими поэтами, за то, что грязно, слякотно. Не выносит знойного лета, с вечно жужжащими насекомыми. Лирику больше к душе «русский холод». Но зима морозная, долгая. Хоть герой и любит мчатся на санях по снегу, кататься на коньках. Не всегда погода благоволит любимым забавам. А сидеть долго дома у камина рассказчику скучно, тоскливо.

Знаменитые строки родились во вторую Болдинскую осень в 1833 году. Известно, что данный период был самым продуктивным для поэта, его творческим подъемом. Когда пальцы сами просились к перу, а перо к бумаге. Подготовка ко сну, увядание природы – для Пушкина этап обновления, новой жизни. Он пишет, что вновь расцветает.

Уже в первых строках звучит антитеза. Яркое противопоставление двух описаний одного явления. С одной стороны поэт восклицает: «Унылая пора». С другой – называет погоду за окном очарованием очей. Он пишет об увядании природы – слово с негативной окраской. Но в то же время сообщает читателю о своей любви к данному периоду. Прощальная красота лесов, одетых в багрец и золото, опустошенных полей манит автора на прогулку. В такую погоду невозможно усидеть взаперти.

Лирическим героем выступает рассказчик, за которым прорисовывается личность самого Александра Сергеевича. Внимательный читатель понимает, что описание живое. Пушкин, что видит, то изображает в поэтических строках. Природа одухотворена. Поэтому ее образ можно считать вторым героем сюжета.

Главная тема текста – красота осенней природы, смена погоды. Трепетно и с любовью герой спешит поделиться радостью от наступления октября. Донести основную мысль, настроение автору помогают средства художественной выразительности. Эпитеты: «сладкая тишина», «лирическое волненье», «блистающее копыто», «незримый рой». Метафоры: «усыплен воображением», «трепещет и звучит душа».

Автор бережно, вежливо, очень учтиво, доверительно общается с читателем. Будто приглашает к диалогу. Спрашивает мнения, извиняется за излишний «прозаизм». Таким образом, использован жанр обращения. Так читающий лучше понимает автора, его настроение, чувство и ту мысль, которую поэт хотел донести.

Размеренное, напевное, ритмичное прочтение достигается с помощью выбранного поэтического размера – ямба. Стихотворение поделено на октавы, которые представляют собой строфы из восьми строчек.

Композиционно текст выглядит незавершенным. Александр Сергеевич заканчивает строчкой: «Куда ж нам плыть?». Предлагая читателю самому поразмышлять над этим вопросом. Небольшой элемент натурфилософской лирики в пейзажном описании.
Строки целенаправленно лишены точного описания пейзажа.

Пушкин, как истинный живописец в поэзии, здесь выступает в роли импрессиониста. Пойман момент, который вот-вот сменится другим. Но картинка слегка размыта, передает не столько детали, сколько эмоции.

Благодаря стихотворению А.С. Пушкина «Унылая пора, очей очарованье» мы можем увидеть осень глазами великого поэта. После прочтения текст оставляет позитивные эмоции, приятное волнение.