Тайная молитва Священника в алтаре

Тайная молитва Священника в алтаре

Очень интересует вопрос т.н. тайных молитв на литургии. Чем оправдано их никому неслышное чтение? Почему люди, приходящие причащаться не слышат евхаристических молитв?

Отвечает священник Афанасий Гумеров, насельник Сретенского монастыря:

Многие из причащающихся в наше время не сознают великого значения Бескровной Жертвы, которая приносится во время Евхаристии. Если бы сознавали, то не просили сразу же после литургии совершить поминовение живых или усопших (отслужить панихиду или литию). Ведь нет выше литургийного поминовения. «B словах, «благодарим Господа», должно быть сосредоточено все напряжение благодарности всего молитвенного собрания. B эту минуту все должны осознать всю свою евхаристичность, т. е. благодарность Богу. Поэтому таким отрицанием этой евхаристичности, т.е. самого смысла Литургии является просьба человека, присутствовавшего на Литургии и слышавшего эти слова, отслужить ему благодарственный молебен, потому что он ему понятнее, ближе и говорит ему больше, чем самая возвышенная благодарственная служба — Евхаристия. Так невыразимо грустно слышать эти просьбы о благодарственном молебне после Литургии, т.е., иными словами, вместо Литургии, которая, следовательно, ничего не говорит душе желающего поблагодарить Бога человека. Кстати сказать, вообще, служение каких-либо треб после Литургии так противоречит духу нашего богослужения!» (архимандрит Киприан (Керн). Евхаристия, М., 2001, с.314).

В истории были попытки отдельных или группы священнослужителей внести изменения в существующую практику служения литургии. Так обновленческий епископ Антонин (Грановский) в начале 1920-х годов служил «литургию, рецензированную по чинам древних литургий». Престол он вынес на солею. Но все это делалось самочинно, и жизнь отменила эти новшества. Напротив, великие пастыри (святые Иоанн Кронштадтский и Алексий Мечёв, протоиерей Валентин Амфитеатров и др.), чуткие к церковной жизни, ничего не меняя в обрядовой стороне, совершали литургию с тем благодатным вдохновением, которое духовно возрождало десятки тысяч людей.

Твоя от Твоих Тебе приносяще

Итак, разбирая чинопоследование Божественной литургии (смотрите публикации в предыдущих номерах газеты и на сайте Саратовской епархии), мы подошли к ее вершине — Евхаристическому канону. Рассказывает нам о нем и объясняет отдельные его моменты наш постоянный собеседник, доцент Саратовской православной семинарии Алексей Кашкин.

— Греческое слово «канон» означает правило. Канонами назывались правила Вселенских Соборов. И в данном случае канон утверждает правило священнодействия, совершаемого в алтаре, его последовательность. Ведь это священнодействие — важнейшее из совершаемых в храме, здесь нет ничего второстепенного и мелкого. Канон регламентирует каждое движение и каждое слово.

— Для нас, мирян, Евхаристический канон начинается с возгласа «ГорЕ имеим сердца». Как его понимать?

— «ГорЕ» значит вверх, глагол «имеим» можно перевести как «давайте будем иметь» — это призыв обратить сердца от дольнего («нижнего»), от наших земных забот и проблем к горнему. Но обратить сердца — значит не просто не думать, не вспоминать обо всем этом во время совершения Евхаристии. Церковь в эту минуту призывает нас к большему, к тому, чтобы жить горним, пребывать сердцем в Боге. На самом деле, мы всегда должны жить так, чтобы сердца наши были обращены горЕ. Но мы по немощи нашей не справляемся с этим и должны хотя бы сейчас, перед великим чудом преложения хлеба и вина в Плоть и Кровь, сделать сугубое усилие.

— С возгласа «Благодарим Господа» начинается анафора — главная часть Божественной литургии. Почему она предваряется именно этим возгласом и что она такое?

— Слово «Евхаристия» означает благодарение; Сам Господь перед тем, как установить Евхаристию, возблагодарил Отца (см.: Лк. 22, 19). И мы, приступая к Божественной трапезе, благодарим Господа за дело нашего спасения, осуществленное Им. И в тайных молитвах, читаемых священником в алтаре, главное место занимает именно благодарение Бога.

Слово «анафора» греческое, оно означает возношение. В ветхозаветном понятии жертва именно возносится — в виде дыма, к небесам. Слово «анафора» говорит о том, что мы приступаем к жертвоприношению, к бескровной жертве.

— Хор поет «Достойно и праведно есть поклонятися Отцу и Сыну и Святому Духу», диакон в алтаре снимает с дискоса с предложением (Агнцем) прикрывающую его звездицу. Далее мы слышим возглас священника «Победную песнь поюще, вопиюще…» и далее — торжественное и страшное песнопениеСвят, Свят, Свят Господь Саваоф! Исполнь (полны) небо и земля славы Твоея (Ис. 6, 2).

— Здесь надо отметить, что Евхаристический канон целостен и состоит как из тайных молитв, читаемых священником в алтаре, так и из тех возгласов и песнопений, которые слышит церковный народ. Возглас священника «Победную песнь поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще» есть продолжение его тайной молитвы, точнее говоря, продолжение заключительных слов той части, которая читается священником, пока хор поет «Достойно и праведно…»: «предстоят Тебе тысящи Архангелов и тмы Ангелов, Херувими и Серафими шестокрилатии, многоочитии…». А песнопение «Свят, Свят, Свят» имеет в литургической науке специальное название sanctus (лат. святой) и разделено на две части: первая возвращает нас к книге пророка Исаии, который видел Господа, сидящего на престоле высоком, и Серафимов, славивших Его именно этими словами. А вторая взята из псалма 117‑го: Благословен грядый во имя Господне (26).

— И вот наконец — Приимите, ядите…

— Это установительные слова Святой Евхаристии. В Литургии святителя Василия Великого они предваряются еще фразой «Даде (давая) святым Своим учеником и апостолом рек». Установительные слова, произнесенные Господом на Тайной вечере, при установлении Евхаристии, в Литургии имеют следующий вид:Приимите, ядите, сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов… Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя Новаго Завета, яже за вы и за многи изливаемая во оставление грехов. Интересно, что ни в Евангелиях, ни в Первом послании к Коринфянам (11, 24–25) эти слова именно в таком виде не встречаются. Можно сказать, что Церковь соединила текст установительных слов из Евангелий от Матфея и от Луки, и получился нынешний синтетический вариант. Впервые он встречается в Литургии апостола Иакова, затем перешел в наши обе Литургии. Эти слова заставляют нас еще раз осознать и почувствовать: Евхаристия, совершаемая сегодня в наших храмах, восходит к Тайной вечере.

После установительных слов мы слышим «Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся»; в алтаре происходит возношение Даров, диакон поднимает сосуды (дискос и Чашу) над престолом, затем вновь ставит на место.

— Все, что есть на этом свете, создано Богом и принадлежит Ему. И что мы можем принести Ему в дар? Только то, что и так Его. И мы — Его, потому и возносим то, что от Него получили — не только за себя, но и за всех. Хор поет «Тебе поем, Тебе благодарим», а священник в алтаре читает краткую молитву, которая по-гречески называется эпиклезис — призывание: «Еще приносим Ти словесную сию и безкровную службу, и просим, и молим, и мили ся деем, низпосли Духа Твоего Святаго на ны и на предлежащия Дары сия». Это призывание присутствует во всех древних Литургиях. Нашествием Святого Духа происходит освящение Святых Даров. Следует, однако, отметить: православные бого­словы воздерживаются от указания точного момента преложения земного вещества в Плоть и Кровь Господа. Мы не можем вот так, механически фиксировать действие благодати Божией в земном времени: вот, секунду назад это было вино и хлеб, а сейчас уже иное. Тем не менее, после эпиклезиса начинается центральная часть Евхаристического канона.

Молитва эпиклезиса прерывается добавлением, вошедшим в канон в XVII веке вследствие полемики с католиками — читается тропарь третьего великопостного часа о призывании Святого Духа: «Господи, иже Святаго Твоего Духа в третий час апостолам Твоим ниспославый…». После тропаря молитва эпиклезиса (в которую еще вставлены слова диакона, так что получается искусственно созданный диалог) завершается: диакон, указывая орарем на дискос, говорит: «Благослови, владыко, Святый Хлеб». Священник благословляет предложение со словами «И сотвори убо хлеб сей честное Тело Христа Твоего». Диакон, указывая орарем на Чашу: «Аминь. Благослови, владыко, Святую Чашу». Священник: «А еже в Чаши сей, честную Кровь Христа Твоего». Затем, благословив Святые Дары вместе, произносит: «Преложив Духом Твоим Святым». Священник и диакон совершают земные поклоны, и многие в храме следуют их примеру. Священник тайно (про себя) читает молитвы «Яко же быти причащающимся» и «Еще приносим Ти словесную сию службу». И начинается завершающая часть Евхаристического канона.

— Именно здесь звучит обращение к Божией Матери…

— Да, мы слышим возглас «Изрядно о Пресвятей, Пречистей, Преблагословенней…», а хор поет «Достойно есть» или «О Тебе радуется», если совершается Литургия святителя Василия Великого. Пока поется это песнопение, священник тайно молится за всех усопших, а затем и за живых: «В первых помяни, Господи…». «И всех и вся» — продолжение этой молитвы хором. Затем мы слышим слова о нашем единении перед Божественной трапезой: «И даждь нам единеми усты и единем сердцем славити и воспевати пречестное и великолепное имя Твое». Завершается Евхаристический канон возгласом священника «И да будут милости Великого Бога и Спаса нашего со всеми вами. ».

— Далее, после второй просительной ектении «Вся святыя помянувше…» нас ждет общее пение молитвы Господней, «Отче наш». Почему?

— Это одна из древнейших особенностей Литургии, восходящая к III веку. А поем мы ее все вместе перед Причащением — не только потому, что эта молитва дана нам Самим Господом, но и потому, что в ней есть слова «Хлеб наш насущный даждь нам днесь». Мы можем воспринимать их как слова о хлебе насущном, о том пропитании, которое подает нам всем Господь, но святые отцы подразумевали здесь Хлеб Евхаристии — Святые Дары. И воспринимали «Отче наш» как молитву о даровании возможности причащаться Святых Таин, что было особенно актуально в периоды гонений.

После «Отче наш» находящийся в алтаре священник, преподав «мир всем», закрывает завесу царских врат (напомним, сами они закрыты еще с окончания Великого входа). Диакон возглашает «Главы ваша Господеви приклоните» — мы приближаемся к непосредственной встрече со святыней, к Причащению Святых Таин. Священник тайно читает молитву «Благодарим Тя, Царю невидимый…», которая продолжается возгласом «Благодатью, и щедротами, и человеколюбием Единородного Сына Твоего…». Диакон возглашает «Вонмем» (то есть «Будем внимательны»).

— Многие спрашивают: почему перед Причащением духовенства в алтаре мы слышим возглас «Святая святым», разве мы святые?

— Возглас действительно означает, что Святые Дары предназначены святым; но слово «святые» здесь используется в значении выделенные для Христа, избранные для Него и освященные Его благодатью. Сам факт нашего крещения уже выделил нас из общего числа людей: Но вы — род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет (1 Пет. 2, 9). Эти слова первоверховного апостола говорят еще и о том, что каждый из нас призван к святости. После «Святая святым» хор поет «Един Свят, един Господь» — только Он, Единый Безгрешный, может очистить нас от наших грехов — и затем причастны, или, по-гречески, киноники. Причастен, как правило, стих псалма (хотя есть и исключения, то есть причастны, взятые не из псалмов, например, пасхальный «Тело Христово приимите…»), который следовало бы петь медленно все то время, пока причащается духовенство. В Средние века действительно пели этот стих (или два стиха, если положено по Уставу) на протяжении пяти-семи минут, пока причащались клирики.

Сразу после возгласа «Святая святым» перед закрытыми царскими вратами ставится зажженная свеча, которая горит все время, пока причащаются священнослужители; перед началом Причащения народа ее убирают.

Газета «Православная вера» № 6 (530)

Беседовала Марина Бирюкова

Благочиние

Взрослым

Благотворительность

В начале Литургии верных открываются Царские врата, и церковный хор поёт Херувимскую песню:

«Иже херувимы тайно образующе, и животворящей Троице Трисвятую песнь припевающе, всякое ныне житейское отложим попечение. Яко да царя всех подимем, ангельскими невидимо дороносима чинми, аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа»

В переводе на русский язык:

«Мы, таинственно изображающие херувимов, и воспевающие Животворящей Троице Трисвятую песнь, отложим теперь всякое житейское попечение. Чтобы поднять Царя всех, невидимо копьеносимого чинами ангельскими, аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа»

Как сказано в «Объяснении Литургии» Арсения, митрополита Киевского, мы, люди, присутствуя при совершении Литургии, имеем такое же божественное занятие, какое на небесах имеют небесные силы: предстоим в храме перед Престолом, на котором Бог присутствует невидимо, подобно тому, как ангелы предстоят перед Престолом Господа на небесах; мы славословим Господа в храме, подобно тому, как Ангелы славословят его на небесах.

«Наше священноначалие, сравненное с ангельским, — писал святой Дионисий Ареопагит, — есть только подобное ему, и требует чувственных образов для возведения нас от них к божественному возвышению».

История и значение Херувимской песни

По свидетельству Георгия Кедрина, Херувимская песня была введена в чин Литургии во время царствования византийского императора Юстиниана II (565-578 гг.), точнее около 573 г. Значение Херувимской — во время перенесения Святых Даров с жертвенника на престол внушить людям самые благоговейные чувства и соответствующее внутреннее состояние.

«Когда поется Херувимская песня, — рассуждал патриарх Герман, — с того времени все возбуждаются к прилежнейшему вниманию, даже до конца священнодействия, отложив долу всякое житейское попечение, яко Царя великого имущие восприять в себя, через тайну Причащения».

В этой песни Церковь как бы призывает нас уподобиться херувимам, которые, предстоя престолу Господа славы, непрестанно воспевают Его и славословят трисвятым пением: «Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф,» и оставить все мысли и заботы о чем бы то ни было земном; ибо в это время Сын Божий торжественно сопровождаемый ангелами, грядет невидимо во св. алтарь, чтобы принести Себя на трапезе в Жертву Богу Отцу за грехи человечества и предложить Свое тело и кровь верным.

Особый смысл в песне имеет выражение «дориносима». Это слово, составленное из греческого «дори» (копье) и русского «ношу», значит: «сопровождать кого-либо с копьями». В древности, когда провозглашали новоизбранного императора, римские воины торжественно поднимали его и несли на щите посреди окружавших его копий легиона. В Церкви же диакон, как бы представитель невидимого легиона ангелов, подъемлет Царя всех над головой, на дискосе как бы на щите. Подъемлет Его в смиренном виде Агнца, среди молитв предстоящих христиан, истинного духовного оружия Церкви.

Херувимская песня является, в сущности, сокращением древнего песнопения, которое прежде всегда пелось на древнейшей литургии св. апостола Иакова, Брата Господня, а теперь поется только в Великую субботу на литургии св. Василия Великого, совершаемой в этот день:

«Да молчит всякая плоть человеча и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет, царь бо царствующих и Господь господствующих, приходит заклатися, и датися в снедь верным. Предходят же сему лицы аггельстии со всяким началом и властию: многоочитии херувими и шестокрилатии серафими, лица закрывающе и вопиюще песнь: аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа».

В Великий же четверток на Литургии св. Василия Великого, вместо Херувимской, поется песнопение, выражающее идею дня и заменяющее собою многие песнопения в этот великий день установления Господом самого Таинства Причащения:

«Вечери твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими: не бо врагом твоим тайну повем, ни лобзания ти дам, яко иуда, но яко разбойник исповедаю тя: помяни мя, Господи, егда приидеши во царствии твоем; аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.»

Херувимская песнь на Литургии

Пред Херувимской песнью открываются царские врата и диакон совершает каждение, а священник в тайной молитве просит Господа очистить его душу и сердце от совести лукавой и силою Св. Духа удостоить его принести Богу приготовленные Дары; затем священник с диаконом вполголоса трижды произносят херувимскую песнь, и оба отходят к жертвеннику для перенесения честных Даров с жертвенника на престол. Диакон, имея на левом плече «воздух» (большой покров), несет на голове дискос, а священник в руках святую чашу. Выйдя из алтаря северными дверями (пение Херувимской песни в это время прерывается на словах «отложим попечение»), они останавливаются на амвоне и, обратившись лицом к верующим, молятся за Святейшего Патриарха, за правящего архиерея, митрополитов, архиепископов, епископов, за священство, монашество, за создателей храма, за присутствующих православных христиан, и возвращаются через царские врата в алтарь; честные Дары поставляются на престол на развернутом антиминсе и покрываются «воздухом», после чего царские врата затворяются и закрываются завесой; певчие же тем временем заканчивают Херувимскую песнь. Перенесение Даров с жертвенника на престол называется великим входом и знаменует собой торжественное шествие Иисуса Христа на вольные страдания и крестную смерть.

Верующие в это время должны стоять с наклоненною головою и молить Господа помянуть их и всех близких к ним во Царствии Его; при словах же священника «Вас и всех православных христиан да помянет Господь Бог. » нужно вполголоса сказать: «и священство твое да помянет Господь Бог во Царствии Своем всегда, ныне и присно, и во веки веков».

Во время пения Херувимской песни священник, стоя перед престолом, читает особую тайную молитву, начинающуюся словами:

«Никтоже достоин от связявшихся, плотскими похотьми и сластми, приходити, или приближитися, или служити тебе, царю славы. в которой просит, чтобы носимый на престоле херувимском Господь очистил душу и сердце его от совести лукавой и удостоил его священнодействовать святое и пречестное тело Его и честную кровь и сподобил быть принесенным дарам сим чрез него грешного и недостойного раба».

В это время дьякон, взяв в самом начале Херувимской благословение у иерея на каждение, кадит весь алтарь и священника, и с амвона иконостас, лики и народ, причем принято, покадив алтарь, выходить для каждения иконостаса через Царские врата, а затем, возвратившись в алтарь, покадить на священника, после чего, вновь выйдя через Царские врата, дьякон кадит лики и народ. В заключение, дьякон кадит Царские врата и местные иконы Спасителя и Божией Матери. После этого дьякон входит в алтарь, кадит престол только спереди и священника, далее дьякон трижды вместе со священником покланяется перед престолом.

Священник с поднятыми вверх руками трижды читает первую половину Херувимской, а дьякон каждый раз заканчивает ее, читая вторую половину, после чего оба они кланяются.

Прочтя трижды Херувимскую и, поклонившись друг другу и поцеловав престол, они отходят, не обходя престола кругом, налево к жертвеннику, чтобы начать Великий вход. Когда дьякона нет, священник кадит сам, по прочтении тайной молитвы.

Во время каждения и он, как и дьякон, читает про себя 50-ый псалом.

Подготовил Александр А. Соколовский

Кого пускать в алтарь? О воспитании разновозрастных пономарей

Хорошо, если пономарь ( взрослый или подросток) будет воспринимать пребывание в алтаре как награду. Благоговейный настрой пономаря священнику необходимо поддерживать собственным примером уважительного отношения к храму как Дому Божию, а также соответствующими пастырскими наставлениями.

Если пономарей несколько, то полезно установить для них очередность пребывания в алтаре, чтобы каждый знал свою « чреду», ждал ее, готовился к ней ( по примеру несения чреды ветхозаветных служителей Скинии). Это поможет им преодолеть искушение привыкания к святыне.

Опыт многолетнего служения в семинарском храме побудил меня установить правило: во время причащения священнослужителей все ( иподиаконы, пономари и их помощники) на несколько минут покидают алтарь. У служащих священника и диакона появилась возможность в тишине, без суеты, с духовной сосредоточенностью приступать к Таинству Причащения, а у алтарников — время для того, чтобы немного успокоиться и восстановить необходимый благоговейный настрой.

Пономари являются точной копией священника, который служит, с некоторыми нюансами. Конечно, все разные по темпераменту, по воспитанию. Одни более наглые, другие более скромные. Многое от родителей зависит. Но, в конце концов, через год, два, три они будут такими как священник, который служит в храме. Если священник болтает в храме — пономарь будет болтать в храме. Если священник в храме молится как-то так « чуть-чуть» — то пономари быстро привыкнут пить запивку, жевать просфоры, и подмигивать кому-то там, на улице или через окно, или стоящим в храме через иконостас. Священник будет по телефону разговаривать в алтаре — пономарь будет то же делать; священник будет болтать с кем-то без толку ( например, во время канона на утрене) — пономарь будет то же самое делать. То есть здесь в полной мере отображается молитвенный настрой священника. Пономари — это точная копия священства.

Поэтому, во-первых, мне кажется, нельзя пускать в алтарь всех подряд. Есть люди, склонные к греху, которых нужно выгонять из алтаря как можно быстрее, потому что они, находясь вблизи святыни, быстрее развратятся. Нахождение в алтаре — это нахождение близ огня. Нельзя Снегурочке или Дюймовочке вблизи огня быть, они растают. Нужно быть кремнем, поэтому в алтарь нужно пускать не всех. Тех, которых пускаешь, бери под крыло, и пусть они растут. Пусть любят святыню алтаря, с любовью задерживаются в храме. Нужно, чтобы они раньше приходили и позже уходили. Чтобы не для того пономарили, чтобы надеть на себя стихарь, и покрасоваться перед своими знакомыми, которые в храм пришли, а для того, чтобы они пришли раньше и всё зажгли, всё убрали, всё приготовили; ушли позже, всё потушили, всё убрали, опят-таки на утро всё приготовили. Чтобы они любили молиться. Они во всём будут брать пример со священника.

Причём, есть пономари, которые лучше священства.

День святого пономаря у нас — это чудо Архистратига Михаила в Хонех. Там был святой Архип. В храме этом не было священника, там был просто пономарь. Зажигал лампады, проповедовал там, учил людей Истине Божией. И за его молитвы Архангел явился защитить храм Божий от язычников.

Потом у нас ещё есть святой Андрей, князь Смоленский. Это был человек, который оставил княжеский престол, не желая участвовать в междоусобицах, и долгую жизнь прожил, будучи просто пономарём: в колокол звонил, двор подметал, свечи возжигал, в храме батюшке помогал. Его любил царь Иоанн Грозный, приезжал на его память туда, в Переславль, и сам пономарил.

Кстати, и Суворов пономарил с большой любовью. Вообще, пономарь — это великая честь. Многие высокие люди за честь почитали в стихаре выйти на Малый Вход или раздавать запивку, например. Это великая священная обязанность на самом деле.

И в некоторых храмах есть, например, грешный священник и святой пономарь. Может быть такое? Может. И Дух Святой не оставляет этот храм, потому что там есть святой человек — либо на клиросе, либо за свечным ящиком, либо в пономарке.

Но пономарей нужно воспитывать, конечно. Одно дело, когда речь идёт о людях почтенных, которые жизнь прожили и на старости пономарят. Но другое — пацанята, которые лезут в стихарь быстрее одеться и покрасоваться перед кем-то. Их нужно сдерживать, ограничивать доступ в алтарь, и быть для них примером: чтобы они со страхом заходили в алтарь, непременно били поклон земной, не болтали, не шумели, не крутились, не вертелись, не привыкали к запивке и просфорам, чтобы они вообще за великую Святыню почитали пребывание в этом Святилище. Ну, и смотрели на нас — что мы в алтаре молимся. По-моему, это единственный способ воспитать хороших пономарей. А воспитание хороших пономарей — это великая сила для Церкви.

Вообще, есть несколько проблемных точек в церковной жизни: свечная лавка ( где покупают и продают), клирос ( где голосом гордятся) и алтарь ( где духовенство и пономари рассказывают анекдоты).

Об этом, кстати, говорил игумен Никон ( Воробьёв), что там где денежка, там где тщеславие, там где лень к молитве — там самые наши проблемный точки. Клирос, лавка и алтарь. И там, и там, и там должна быть святость. Это самые главные точки, такой Бермудский треугольник получается. Если он будет нормальным — всякое зло пропадёт внутри него. Поэтому на клиросе нечего тщеславиться. В лавке нельзя воровать и болтать лишним словом посреди службы. А в алтаре — нужно перед Богом стоять, и старому и молодому. Так воспитается следующее поколение церковного народа.

Деток в алтарь стоит брать ограниченно и на время, на испытание. А потом нужно отслеживать их поведение в алтаре, нужно делать организационные выводы. Бывают же случаи, когда например, жезлоносец при архиерее, он весь сияет неделю, две, три. А через месяц — уже не сияет, а то и немножко охамел, вальяжный стал. Ему ещё лет 12, может, а он уже такой. Отпусти его на вольные хлеба лет до 16-ти на жезле стоять, — он в такого превратиться фарисея, что к нему не подойдёшь.

Это опасная дорога, и нужно избирательно относиться к молодёжи, которая попадает в алтарь. Нужно не бояться и не стыдиться просить детей ( и родителей): «Сынок, ты сегодня помолись в церкви».

Если человек с удовольствием находится в алтаре, но с неохотой стоит на службе в церкви — то толку с него никакого. Если же он с удовольствием стоит в церкви, а ему говорят: «Заходи в алтарь», а он говорит: «Да ладно, да я как-то недостоин» — это нормальный ход. А если он в алтаре крутиться, а в церкви стоять не хочет ( только из алтаря вышел — сразу взял и ушёл из храма) — это критерий неправильной церковности, им вообще противопоказано быть в алтаре.

В алтарь нужно звать тех, кто любит стоять на молитве в церкви.

Вообще и священнику полезно иногда зайти, например, в чужой храм, и просто отстоять Божественную Литургию. Потому что он уже привык на службе делать что-то: говорить, благословлять, воспевать, возглашать, совершать, кадить У него может потеряться навык просто стояния на службе. Полезно просто-напросто зайти на службу, стать между людьми ( где-нибудь, там, за столбом) и стоять. Отстоять службу от «Благословенно Царство…» до «Благословение Господне на вас…» и выйти.

Все эти « делатели» ( которые не могут стоять на месте, а должны непременно что-то делать), они, мне кажется, опасны. Нужно уметь стоять, когда нужно стоять; и нужно уметь делать, когда нужно делать. И те молодые люди, которые в церкви любят просто молиться — они могут заходить в алтарь. Обратный ход, должен быть очень жёстким: не умеешь стоять на службе — в алтаре тебе делать нечего. Иначе мы просто согрешим, испортим целую когорту молодых людей, которых раньше времени затащим в алтарь.

О тайном чтении молитв на литургии

«Помолися Отцу твоему, Иже в тайне: и Отец твой,

видяй в тайне, воздаст тебе яве.» (Мф.VI,6).

Можно заметить в последнее время появившуюся новую практику чтения тайных молитв вслух во время служения литургии некоторыми священнослужителями. Насколько такое явление оправдано с точки зрения традиционной православной литургики? Постараемся с Божией помощью разобраться.

Любое изменение традиции, особенно в служении литургии, довольно критически воспринимается православным народом. Ведь в Церкви нет ничего случайного. Если что-то было установлено святыми отцами, значит, на то были определенные причины. Что это были за причины, и изменились ли они сейчас? Да и читались ли вообще когда-либо молитвы анафоры вслух? Это непростой вопрос. Прямых свидетельств, указывающих на такую практику нет, есть только косвенные. Но достаточно ли их для внесения изменения более чем в 16-и вековую практику Церкви? Даже если предположить, что когда-то в древности до IV века молитвы анафоры читались вслух, то почему же в дальнейшем такую практику святые отцы отменили?

Итак, рассмотрим более подробно.

Святитель Герман Константинопольский (VIII в.)о тайном чтении молитв: « Иерей приступает, входит в общение с ангельскими силами и стоит, как бы не на земле, но в пренебесном жертвеннике, перед страшным жертвенником престола Божия. Иерей с дерзновением приступает к престолу Божией благодати. Отверзая уста перед Богом и один собеседуя с Ним, и взирая на славу Господню уже не в облаке, как некогда Моисей в скинии свидения, но откровенным лицем. И посвящается он в боговедение и в веру Святыя Троицы, и втайне изрекает пред Богом тайны, в таинственных действиях возвещения тайны, сокровенные от веков и родов, ныне же открывшиеся нам чрез явление Сына Божия — тайны, которые поведал нам Единородный Сын, Сый в лоне Отчи.» (12).

Таково божественное устроение, чтобы низшие чины получали освящение от Бога через высших, соразмерно с богосозерцательным свойством каждого чина,»ибо сей Божественный луч не иначе может нам воссиять, как под многоразличными, священными и таинственными покровами, и притом, по Отеческому промыслу, приспособительно к собственному нашему естеству.»(16). «Ибо низшие степени не могут перешагнуть к тому, что принадлежит высшим, им не позволено дерзновенно и покушаться на это, а степени божественнейшие ведают священные тайны как своего служения, так и служений низших совершенства их.» (17).Во всем творении Божием усматривается строгий иерархический порядок, божественная гармония и несмешиваемая соразмерность.

Сохранение тайны требует и 91-е каноническое правило святителя Василия Великого (18) — «молчанием охраняти святыню таинства». «Сия есть вина предания без писаний, дабы к многократно изучаемому познанию догматов не утратили многие благоговения, по привычке.» (19). Здесь речь идет о так называемой «дисциплине тайны» (disciplinaarcani), необходимой для сохранения священного благоговения и во избежание профанации таинств. Чтение молитвы в молчании соответствует и святоотеческой исихастской практике умного делания.Исихия — это молитва в безмолвии. Так же на тайное чтение молитв во время литургии указывают богослужебные книги, начиная от самых древних известных нам Евхологиев — Барберини (VIII в.) и Синайский (XI в.), и кончая современными Служебниками и Чиновниками.

Для молитв же, которые по уставу полагается читать вслух (кафизмы, каноны, часы и проч.), в церкви специально принято т.н. псалмодическое чтение — без выражения, дабы скрыть, таким образом, личные страстные эмоции читающего, как принадлежащие не к духовной, а душевной сфере. Чтение же на литургии тайных молитв вслух мешает молиться не только мирянам, но и сослужащим священникам. Святитель Кесарий Арелатский (VI в.) пишет: «Прежде всего, возлюбленные, когда мы приступаем к молитве, мы должны молиться в тишине и молчании. Если кто-то хочет молиться вслух, он может похитить плоды молитвы от стоящих рядом с ним». В литургии нет места эмоциям. Поэтому священник своим, так называемым, выразительным и громким чтением оземляет и профанирует службу, не помогает, а мешает людям молиться. Литургия — это тайна, а тайна переживается сердцем во внутреннем безмолвии (20).

(*) Греческий текст на свитке соответствует церковнославянскому: «Господи Боже наш, создавый нас» — начало тайной молитвы приношения, совершаемой по поставлении Святых Даров на престоле,из литургии свт.Василия Великого.

1. «Видя Венеры алтарь, озабоченно матери молят о красоте своих чад: о сынах они шепчут, о дочка громче гласят. » (Децим Юний Ювенал.Сатира десятая, 289-291).

2. Р.Тафт. Тайно или гласно возносилась евхаристическая анафора. 2006 г., с. 9.

4. Мф.VI,6. Приведем здесь святоотеческие толкования этого важного места Священного Писания. «Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно». Это простое понятое наставление учит слушающего, чтобы он избегал тщеславия в молитве. Но мне кажется, что этим повелевается, чтобы мы преимущественно молились Господу скрытым помышлением сердца и не открывая уст (labiisquecompressis), что сделала и Анна, как мы об этом читаем в свитке Царств. «Только губы ее», говорится там, «были в движении» — 1Цар.I,13) (блж.Иероним Стридонский).Эти слова должно понимать и таинственно. «Клеть» — это ум, прекраснейшее вместилище мыслей; а «дверь» — место чувств: глаза, уши и пр., через которые входит злое помышление, ограбляющее богатство добродетели. Что же, не должно молиться в церкви? Совершенно должно, но не с тем, чтобы показаться людям — так как за это Он осуждал лицемеров, — но с тем, чтобы сделать милостивым к себе Бога. И молящийся среди толпы может не грешить, когда молится не напоказ, и молящийся в запертой комнате может грешить, когда делает противоположное. Бог везде смотрит на цель дела. И таких Он назвал лицемерами, как имеющих вид молящихся, а мыслью тщеславящихся. (Евфимий Зигабен).

6. «Подобает, во первых, по беседах епископских, особо творити молитву об оглашенных, а по изшествии оглашенных, быти молитве о кающихся: когда же и сии приищут под руку, и отидут, тогда совершати молитвы верных три: едину, то есть первую, в молчании, вторую же и третью с возглашением исполните.» (Лаодикийский собор, 19-е правило).

7. Иоанн Златоуст. 4 Беседа на 2-е Послание к Фес., 2.

8. «Ведомо нам по городу Москве и из других мест епархиальные Преосвященные сообщают, что в некоторых храмах допускается искажение богослужебных чинопоследований отступлениями от церковного устава и разными нововведениями, не предусмотренными этим уставом. открываются царские врата во время, когда не следует, молитвы, которые положены читать тайно, читаются вслух. » (Святейший Тихон, Патриарх Московский и всея Руси. Обращение к архипастырям и пастырям Православной Российской Церкви от 4(17) ноября 1921 года).

9. Дионисий Ареопагит. «О небесной иерархии», гл.2, пар.5.

10. Дионисий Ареопагит. «О церковной иерархии», гл.3, III.Созерцательная сторона, 3.

11. Дионисий Ареопагит. «О небесной иерархии», M.Gandillac, р.245.

12. Герман Константинопольский. «Последовательное изложение церковных служб и обрядов». Писания св. Отцов и Учителей Церкви, т.1. с.400.

13. Дионисий Ареопагит. «О небесной иерархии», гл.8, пар.3).

14. Дионисий Ареопагит, «О церковной иерархии», гл.6, III. Созерцательная сторона, 6.

15. Дионисий Ареопагит, «О небесной иерархии», гл.1, пар.3.

16. Дионисий Ареопагит, «О небесной иерархии», гл.1, пар.2.

17. Дионисий Ареопагит. «О церковной иерархии», гл.5, I. О посвящении лиц священных, 7.

18. Книга Правил. Издание Свято-Троицкой Сергиевой лавры, 1992.

20. Рафаил Карелин. «О декламации в храме».

Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА — УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции».