Содержание
Услышанная молитва
Рассказ
Лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью.
Тоня Колосова стояла перед своим красным углом, установленным в 1930-е годы ее бабушкой Полиной Евграфовной после переселения в Грузию, и горячо молилась, даже, можно сказать, требовала.
– Господи, сделай же что-нибудь, управь так, чтоб всем нам на пользу было. Второе воссоединение я уже не вынесу. Хоть из дома беги. А у меня уже сил нет. И давление замучило…
Из открытого окна подул порыв ветра. Вышитая крестиком белоснежная салфетка – еще мама-покойница во время войны вышивала – качнулась, и еле теплившийся огонек лампадки потух.
Тоня вконец расстроилась. Дурной знак. Не приемлет Господь ее грешной молитвы. А она только собралась о сыне попросить, чтоб вразумил Создатель.
Из окна долетел чей-то обрывок разговора.
– Дарога! Дарога! Не видишь: я еду! – и характерный скрип металлической тачки об раздолбанный асфальт. Потом яростный мат быстрой очередью.
«И помолиться не дадут спокойно», – удрученно думала Тоня. Вот угораздило же бабушку здесь, у базара, обосноваться после того, как с Волги в Грузию переехали. Да, конечно, она взяла не глядя, что подвернулось под руку, – хибарку у Самгорского базара. Лишь бы где было с детьми ночевать. Сколько лет прошло, а улучшить жилье у Колосовых так и не получилось. Единственно, чуть-чуть метраж увеличили. И то хлеб.
Тоня была по натуре аккуратисткой. Все, что она делала, будь то уборка или готовка, делала тщательно и очень переживала, если что-то не выходило или шло в разрез с ее планами. Потому и пошла за спичками в крошечную кухоньку, решила-таки договорить свое прошение о сыне Олеге – ее главной головной боли. Ведь именно он ее смысл жизни, и за него она в ответе, пока жива. Мысли о сыне приносили ей боль, хотя все соседи и общие знакомые на все лады хвалили его, считая, что Тоне с сыном повезло. И вежливый, и работящий, и семья у него на первом месте. Счастливая мать, да и только.
Поправила выгоревший фитилек и чиркнула спичкой. Не сразу, но зажегся обугленный кончик.
Тоня с трудом настроилась на прерванную волну.
– Еще, Господи, сделай что-нибудь с Олегом, рабом Твоим заблудшим. Обрати его сердце к Тебе, верни в Церковь Твою. Ибо нет спасения без нее. Какие слова ему сказать, чтобы он услышал меня?
Уже пятый год не причащался…
Кусок разговора, который донесся из окна, снова спутал ее мысли.
– Эти мои квартиранты, представляешь, опять сбежали. За свет, за газ не заплатили… Чтоб я их всех в один гроб положил и на Кукия сам лично отнес! – изливал кто-то невидимый свою душу.
«Вот и это еще на мою голову», – подумала Тоня, проводя параллель со своей возникшей проблемой.
Недавно было ей искушение. Пришел Олег и с порога выдал неожиданное:
– Мама, у папы хрущевку ломают, он по телевизору слышал. И ты должна взять его к себе!
Тоня так и замерла. Старая, давно и тщательно исповеданная обида за свое обманутое женское счастье встрепенулась и подступила к горлу горячим комом.
– Что значит «должна»? Я никому ничего не должна, кроме Господа. Твой отец, – голос ее дрогнул, но она справилась, – за всю жизнь ничем мне не помог. Всегда жил в свое удовольствие…
– Вы же венчались! – напирал сын.
– Он не вел себя ни как верующий, ни как просто порядочный человек!
«Отцу плохо! Помоги! Ты же верующая, – не унимался Олег. – К чему тогда твои походы в церковь?!»
– Но ты же верующая, – не унимался Олег. – К чему тогда все эти твои походы в церковь? К чему ты всегда говорила мне: «Будьте совершенны, как Отец ваш Небесный»? Моему отцу сейчас плохо, он сильно постарел и не сможет уже жить один, а моя жена не захочет с ним жить, ему и самому будет некомфортно.
Дальше – больше. Так, слово за слово, как покатившийся нечаянно клубок с холма, выяснилось, что Олег в тайне от нее, матери, всегда виделся с отцом и, начав зарабатывать, помогал ему деньгами.
Тоня слушала его и не могла поверить своим ушам. Олег посильно помогал и ей, но негодному отцу, как выяснилось, перепадало намного больше его внимания. Выходило, что она до конца не знает самого дорогого ей человека. О чем он думает, на что способен.
Тоня с тайной надеждой спросила:
– Чем ты руководствовался? Может, какой-то священник тебе так сказал?
Олег нервно достал пачку сигарет, потом взглянул на мать и спрятал.
– Да причем тут священник?! Ты же знаешь, я не хожу в твое заведение. Просто мы в ответе за тех, кого приручаем. И ты, кстати, тоже. Ты должна его принять и доживать вместе старость. Иначе ты просто его не простила. А я вот смог.
Тут ему кто-то позвонил на мобильный, и он убежал по делам.
Открывшаяся перспектива доживать старость с давно нелюбимым человеком, предателем повергла Тоню в шок. В ее годами отлаженный быт, распорядок дня должен вклиниться источник хаоса, чужой человек. Со своими постоянно разбрасываемыми носками, бурчанием, сигаретным дымом, который Тоня не переносила и – самое изматывающее – нытьем, что в жизни никто не понял его тонкую душу и он так и не нашел себя среди уродов, его окружающих.
Нарисованная в воображении картина так полоснула реализмом по глазам, что у Тони на нервной почве тут же подскочило давление. Она это почувствовала по налившемуся свинцовой тяжестью затылку и резко возникшей слабости.
Приняла лекарство, отлежалась и пошла к красному углу – молиться. Авось смилуется Господь и пронесет мимо нее эту чашу. Но разве кто даст нормально уединиться в базарный день?! Вон, пожалуйста, опять у окна какой-то скандал. Наверное, полиция торговцев разгоняет.
Она никак не могла сосредоточиться на молитве. Почитать что ли акафист Божией Матери «Всех скорбящих Радость»? И бабушка, и мама очень чтили эту икону, висящую в Невской. Помнится, даже бабушка у нее сына вымаливала, который на фронте был. И ведь услышала ее Пресвятая Богородица – пришел дядя Петр, весь обгоревший в своем танке, но живой. Еще до Берлина потом дошел.
Тоня поискала нужный акафист в стопке книг рядом с иконами. Открыла и прочла первые строки.
В этот момент зазвонил телефон.
– Мама, извини, заставил тебя нервничать. У папы все в порядке. Я все выяснил в мэрии. Никто его хрущевку пока сносить не собирается. Наоборот – сквер у корпуса сделают. Он, как и ты, всю жизнь тут прожил, а грузинского толком не знает…
У Тони отлегло от сердца. А Олег еще говорит: «Бога нет»… Как же нет, когда вот оно, чудо, по ее прошению! Ей на старости лет менять себя будет практически невозможно…
А ведь ты моя молитва услышанная Богом
Думал один человек: что ж ему в жизни так невезет? И поскольку чувствовал свою слабость, то просил Бога, чтобы Он его пощадил. Но проходил день за днем – а перемен к лучшему в жизни не было, вместе с днями угасал и сам человек. В один из дней он взмолился Богу:
«Боже Всемилостивый, Всещедрый! Отчего же не слышишь Ты зов моего сердца? Просил я у Тебя пощады – ибо знаю, что грешен и благодетельности от Тебя просить не смею; но почему не получаю милости Твоей? Ведь правду говорят, что Ты Всемилостивый и щедрый в дарах тем, кто обращается к Тебе с молитвой».
И был ему ответ, пришедший словно вне времени и вне пространства: «Смотрю я на жизнь твою как посторонний, и сердце твое Мне не принадлежит. Но просил ты, чтобы Я пощадил тебя. Знай же, что зависть твоя к людям превзошла крайнюю меру и пощада для тебя есть то, что за своими скорбями ты не можешь видеть радость других людей.»
Иногда укорененные в сердце человека недостатки причиняют слишком много боли, если кто-то выдернет их без спроса. Но сам человек от них слабеет, и бывает – сам уже не в силах избавится от них. И тогда – не пощады уже надо просить у Бога, а врачевания – каким бы болезненным оно не было.
Услышанная молитва
Рассказ
Лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью.
Тоня Колосова стояла перед своим красным углом, установленным в 1930-е годы ее бабушкой Полиной Евграфовной после переселения в Грузию, и горячо молилась, даже, можно сказать, требовала.
– Господи, сделай же что-нибудь, управь так, чтоб всем нам на пользу было. Второе воссоединение я уже не вынесу. Хоть из дома беги. А у меня уже сил нет. И давление замучило…
Из открытого окна подул порыв ветра. Вышитая крестиком белоснежная салфетка – еще мама-покойница во время войны вышивала – качнулась, и еле теплившийся огонек лампадки потух.
Тоня вконец расстроилась. Дурной знак. Не приемлет Господь ее грешной молитвы. А она только собралась о сыне попросить, чтоб вразумил Создатель.
Из окна долетел чей-то обрывок разговора.
– Дарога! Дарога! Не видишь: я еду! – и характерный скрип металлической тачки об раздолбанный асфальт. Потом яростный мат быстрой очередью.
«И помолиться не дадут спокойно», – удрученно думала Тоня. Вот угораздило же бабушку здесь, у базара, обосноваться после того, как с Волги в Грузию переехали. Да, конечно, она взяла не глядя, что подвернулось под руку, – хибарку у Самгорского базара. Лишь бы где было с детьми ночевать. Сколько лет прошло, а улучшить жилье у Колосовых так и не получилось. Единственно, чуть-чуть метраж увеличили. И то хлеб.
Тоня была по натуре аккуратисткой. Все, что она делала, будь то уборка или готовка, делала тщательно и очень переживала, если что-то не выходило или шло в разрез с ее планами. Потому и пошла за спичками в крошечную кухоньку, решила-таки договорить свое прошение о сыне Олеге – ее главной головной боли. Ведь именно он ее смысл жизни, и за него она в ответе, пока жива. Мысли о сыне приносили ей боль, хотя все соседи и общие знакомые на все лады хвалили его, считая, что Тоне с сыном повезло. И вежливый, и работящий, и семья у него на первом месте. Счастливая мать, да и только.
Поправила выгоревший фитилек и чиркнула спичкой. Не сразу, но зажегся обугленный кончик.
Тоня с трудом настроилась на прерванную волну.
– Еще, Господи, сделай что-нибудь с Олегом, рабом Твоим заблудшим. Обрати его сердце к Тебе, верни в Церковь Твою. Ибо нет спасения без нее. Какие слова ему сказать, чтобы он услышал меня?
Уже пятый год не причащался…
Кусок разговора, который донесся из окна, снова спутал ее мысли.
– Эти мои квартиранты, представляешь, опять сбежали. За свет, за газ не заплатили… Чтоб я их всех в один гроб положил и на Кукия сам лично отнес! – изливал кто-то невидимый свою душу.
«Вот и это еще на мою голову», – подумала Тоня, проводя параллель со своей возникшей проблемой.
Недавно было ей искушение. Пришел Олег и с порога выдал неожиданное:
– Мама, у папы хрущевку ломают, он по телевизору слышал. И ты должна взять его к себе!
Тоня так и замерла. Старая, давно и тщательно исповеданная обида за свое обманутое женское счастье встрепенулась и подступила к горлу горячим комом.
– Что значит «должна»? Я никому ничего не должна, кроме Господа. Твой отец, – голос ее дрогнул, но она справилась, – за всю жизнь ничем мне не помог. Всегда жил в свое удовольствие…
– Вы же венчались! – напирал сын.
– Он не вел себя ни как верующий, ни как просто порядочный человек!
«Отцу плохо! Помоги! Ты же верующая, – не унимался Олег. – К чему тогда твои походы в церковь?!»
– Но ты же верующая, – не унимался Олег. – К чему тогда все эти твои походы в церковь? К чему ты всегда говорила мне: «Будьте совершенны, как Отец ваш Небесный»? Моему отцу сейчас плохо, он сильно постарел и не сможет уже жить один, а моя жена не захочет с ним жить, ему и самому будет некомфортно.
Дальше – больше. Так, слово за слово, как покатившийся нечаянно клубок с холма, выяснилось, что Олег в тайне от нее, матери, всегда виделся с отцом и, начав зарабатывать, помогал ему деньгами.
Тоня слушала его и не могла поверить своим ушам. Олег посильно помогал и ей, но негодному отцу, как выяснилось, перепадало намного больше его внимания. Выходило, что она до конца не знает самого дорогого ей человека. О чем он думает, на что способен.
Тоня с тайной надеждой спросила:
– Чем ты руководствовался? Может, какой-то священник тебе так сказал?
Олег нервно достал пачку сигарет, потом взглянул на мать и спрятал.
– Да причем тут священник?! Ты же знаешь, я не хожу в твое заведение. Просто мы в ответе за тех, кого приручаем. И ты, кстати, тоже. Ты должна его принять и доживать вместе старость. Иначе ты просто его не простила. А я вот смог.
Тут ему кто-то позвонил на мобильный, и он убежал по делам.
Открывшаяся перспектива доживать старость с давно нелюбимым человеком, предателем повергла Тоню в шок. В ее годами отлаженный быт, распорядок дня должен вклиниться источник хаоса, чужой человек. Со своими постоянно разбрасываемыми носками, бурчанием, сигаретным дымом, который Тоня не переносила и – самое изматывающее – нытьем, что в жизни никто не понял его тонкую душу и он так и не нашел себя среди уродов, его окружающих.
Нарисованная в воображении картина так полоснула реализмом по глазам, что у Тони на нервной почве тут же подскочило давление. Она это почувствовала по налившемуся свинцовой тяжестью затылку и резко возникшей слабости.
Приняла лекарство, отлежалась и пошла к красному углу – молиться. Авось смилуется Господь и пронесет мимо нее эту чашу. Но разве кто даст нормально уединиться в базарный день?! Вон, пожалуйста, опять у окна какой-то скандал. Наверное, полиция торговцев разгоняет.
Она никак не могла сосредоточиться на молитве. Почитать что ли акафист Божией Матери «Всех скорбящих Радость»? И бабушка, и мама очень чтили эту икону, висящую в Невской. Помнится, даже бабушка у нее сына вымаливала, который на фронте был. И ведь услышала ее Пресвятая Богородица – пришел дядя Петр, весь обгоревший в своем танке, но живой. Еще до Берлина потом дошел.
Тоня поискала нужный акафист в стопке книг рядом с иконами. Открыла и прочла первые строки.
В этот момент зазвонил телефон.
– Мама, извини, заставил тебя нервничать. У папы все в порядке. Я все выяснил в мэрии. Никто его хрущевку пока сносить не собирается. Наоборот – сквер у корпуса сделают. Он, как и ты, всю жизнь тут прожил, а грузинского толком не знает…
 |
Видео (кликните для воспроизведения). |
У Тони отлегло от сердца. А Олег еще говорит: «Бога нет»… Как же нет, когда вот оно, чудо, по ее прошению! Ей на старости лет менять себя будет практически невозможно…
Исцели мою душу от чёрствости..(молитвы в стихах)
| Сообщение | Автор |
|---|---|
|
Видео (кликните для воспроизведения). |
Дай мне Господь в душе смиренья,
Здоровья матери моей,
А для детей – любви, везенья,
И внукам преданных друзей,
Спокойной старости без боли,
И очень строго не суди,
Немного счастья вместо горя,
Достойного конца пути.
Говорят, молитва матери
Всех молитв сильней…
Сердцем молит Созидателя
За своих детей…
Помолюсь я тихим вечером
И свечу зажгу…
За родных, за человечеков
Тихо попрошу…
Дай дочурке счастья женского,
Чтоб в любви жила…
Дай опору в жизни крепкую,
Нежности, тепла…
Сыновьям моим пригожим
Счастья попрошу…
Чтоб их жизнь была хорошей
И с судьбой в ладу…
Дай всем, Боже, только мира
И удачных дней…
Чтоб здоровье рядом было…
Береги детей…
Обращение к Господу
О, Всевышний, прошу об одном:
Ты прими все простые молитвы.
Пусть бродяга найдет теплый дом,
Пусть не будет ни ссоры, ни битвы…
Пусть голодный получит свой хлеб,
Безработному дело найдется,
Пусть пройдет, может, несколько лет –
И добро с умноженьем вернется.
Одинокий найдет пусть друзей,
А влюбленный – ответное чувство,
Станет щедрым скупой богатей,
Хулиган пусть полюбит искусство…
Пусть исполнится все поскорей,
Пусть свое в жизни каждый находит…
Пусть чисты будут души людей,
Пусть молитвы от сердца исходят.
Благодарю Тебя, Господь!
Благодарю Тебя, Господь за все страдания и муки,
За сотни пройденных дорог, за все печали и разлуки,
В беде не поданные руки — благодарю Тебя, Господь !
Благодарю Тебя, Господь, за тех, кто не были и были,
За тех, кто ранили и били, и предавали, и казнили,
Не понимали, не любили — благодарю Тебя, Господь !
Благодарю Тебя, Господь, за всех, кто были, есть и будут,
Кого люблю и тех, кто любит, кто всё поймёт и не осудит,
И не предаст, и не погубит, в беде и счастье не забудет.
За тех, ушедших и живущих, за мною по пути идущих,
За всех родных, друзей и близких, за Ангелов твоих плечистых,
Ведущих по дороге жизни — благодарю Тебя, Господь !
Благодарю Тебя, Господь, за то, что нас хранишь и любишь,
За то, что есть и вечно будешь — благодарю Тебя, Господь !
Благодарю Тебя, Господь, за каждый шаг, за каждый вздох,
За чистый воздух облаков, за чудо пенья, за росток,
За распустившийся цветок и за пшеничный колосок,
За каждый маленький листок, за кустик, дерево, травинку,
В лесу бегущую тропинку, за пчёлку, бабочку, букашку,
Зверей мохнатые мордашки. За мой густой тенистый сад,
За груш и яблок аромат. За весь огромный светлый дом,
За то, что так уютно в нём. За всё, чем я живу, дышу,
Что я люблю, чем дорожу — благодарю Тебя, Господь !
Благодарю Тебя, Господь, за то, что нас хранишь и любишь,
За то, что есть и вечно будешь — благодарю Тебя, Господь !
Благодарю Тебя, Господь, за ураганы и морозы,
Ночами пролитые слёзы, и за бушующие грозы,
И за несбывшиеся грёзы — благодарю Тебя, Господь !
Благодарю Тебя, Господь, за всё, что называется несчастье,
И если б не было его, как я узнал бы и о счастье ?
Благодарю Тебя, Господь, за землю, солнце, небосвод,
И за закат, и за восход, за день ушедший и грядущий,
Несущий свет и хлеб насущный, за зиму, лето, вёсны, осень,
За весь огромный мир подзвёздный, за мир бескрайний, бесконечный,
За мимолётность и за вечность — благодарю Тебя, Господь !
Благодарю Тебя, Господь, за то, что нас хранишь и любишь,
За то, что есть и вечно будешь — благодарю Тебя, Господь !
Услышал Бог мою молитву
Услышал Бог мою молитву
Мой разум сделал чистым Он.
И прекратил я свою битву,
Поскольку страсти вышли Вон.
Его Божественная мудрость
Пришла ко мне как озарение.
Ушла из сердца моя тупость
Пишу теперь стихотворения.
Прекрасен этот рифмы танец
Пространство он вокруг меняет.
Вокруг меня протуберанец
Меня, кто видел, это знает.
На самом деле просто это
Смиренно тихо попросить.
Ведь ничего на свете нету
Лучше того, чтоб с Богом быть.
Сперва ты ищешь свет снаружи,
А он конечно же внутри.
Придя туда с ним вместе дружно
Его поярче ты зажги!
А ведь ты моя молитва услышанная Богом
Думал один человек: что ж ему в жизни так невезет? И поскольку чувствовал свою слабость, то просил Бога, чтобы Он его пощадил. Но проходил день за днем – а перемен к лучшему в жизни не было, вместе с днями угасал и сам человек. В один из дней он взмолился Богу:
«Боже Всемилостивый, Всещедрый! Отчего же не слышишь Ты зов моего сердца? Просил я у Тебя пощады – ибо знаю, что грешен и благодетельности от Тебя просить не смею; но почему не получаю милости Твоей? Ведь правду говорят, что Ты Всемилостивый и щедрый в дарах тем, кто обращается к Тебе с молитвой».
И был ему ответ, пришедший словно вне времени и вне пространства: «Смотрю я на жизнь твою как посторонний, и сердце твое Мне не принадлежит. Но просил ты, чтобы Я пощадил тебя. Знай же, что зависть твоя к людям превзошла крайнюю меру и пощада для тебя есть то, что за своими скорбями ты не можешь видеть радость других людей.»
Иногда укорененные в сердце человека недостатки причиняют слишком много боли, если кто-то выдернет их без спроса. Но сам человек от них слабеет, и бывает – сам уже не в силах избавится от них. И тогда – не пощады уже надо просить у Бога, а врачевания – каким бы болезненным оно не было.
.
. 
В Храм Божий по утру зайдя,
cклонюсь к иконе скорбной тенью,
К ней припаду, одно моля: —
«о, Господи! Дай мне терпенья!
В Твоём я доме странный гость.
Ты знаешь, редко здесь бываю.
Быть сильной мне не удалось,
и я о помощи взываю».
Трепещет пламя у свечей,
дрожит от моего дыханья.
Молитв не знаю и речей —
прости же мне моё незнанье.
Поёт в тиши церковный хор,
старухи в ветхом облаченьи,
Ведут с Тобою разговор и
просят у Тебя прощенья
А я, притихнув в уголке,
ловлю движенье губ бескровных,
И крест держу в своей руке,
что куплен в лавке был церковной.
С иконы смотрит светлый лик —
твой лик божественный и нежный.
Молчу, но Ты услышишь
крик Души встревоженной, мятежной.
Молчу. Но Ты услышишь вопль,
что заглушает песнопенья.
Моя молитва – это боль, и страх,
и муки откровенья.
Моя молитва — это плач:
так скрипка жалобно рыдает,
Когда старательный скрипач
смычком по струнам ударяет.
Моя молитва – это вой:
так старая скулит волчица,
Когда под бледною луной ей,
одинокой, всё не спится.
Я приползла к Тебе , в Твой дом,
как зверь потрепанный и драный,
На сердце зализать своем
незаживающие раны.
Оно скулит. Оно болит,
не прекращая, днём и ночью.
От всех измен, от всех обид.
и от предательств кровоточит.
Молчу. И нужно ль говорить о том,
о чём смолчать бы рада?!
Пришла терпенья попросить,
а больше ничего не надо.
Спасибо Богу говорю
|
|||||||||||||
Говорят, без Бога легче жить. Можешь красотой своей хвалиться Но настанет с жизнью час расстаться, Страшно будет перед дверью смерти Выбирать ты должен сам дорогу, Включите одновременно два плеера,
МОЛИТВА Избави, Боже, отказать судьбе Избави, Боже, мерить по себе Избави, Боже, стать совсем седым, Избави, Боже, править над людьми, Избави, Боже, слепо умереть, Избави, Боже, от любых господ, Избави, Боже, от ретивых слуг, Избави, Боже, от ненужных слов, Дай, Господи, мне вдоволь книг, Дай, Господи, мне вдоволь ног, Дай, Господи, мне вдоволь сил, Чтоб ни о чем тебя я не просил.
|
